В ходе пресс-конференции «Актуальные вопросы ОМЛ: барьеры и возможности современной терапии» ведущие эксперты области заострили внимание на проблемах диагностики и лечения пациентов с одним из самых тяжелых орфанных гематологических заболеваний – острым миелоидным лейкозом, а также поговорили о возможностях внедрения в клиническую практику инновационной таргетной терапии ОМЛ, зарегистрированной на территории России в конце 2019 года.
По данным Американского ракового регистра, заболеваемость ОМЛ в среднем составляет 3–5 человек на 100 тыс. населения в год и возрастает до 12–13 человек на 100 тыс. в возрастной популяции старше 60 (медиана возраста – 68 лет). По результатам регистрационного исследования, выполненного Российской исследовательской группой по изучению острых лейкозов в 5 регионах (Рязанской, Тамбовской, Калужской, Кировской областях и Республики Мордовия), заболеваемость составила 1,32 на 100 000 взрослого населения (медиана возраста – 53 года).
И эти данные настораживают, так как они говорят и о недостаточной диагностике, и о меньшей продолжительности жизни населения в нашей стране» – Елена Паровичникова, д.м.н., заведующая отделом химиотерапии гемобластозов, депрессий кроветворения и ТКМ ФГБУ «НМИЦ гематологии» Минздрава России.
В обновленных клинических рекомендациях 2020[3], которые готовятся к подписанию Минздрава, теперь указано, что пациентам с впервые выявленным ОМЛ рекомендуется пройти тест на экспрессию и мутацию в генах. От наличия или отсутствия мутаций в гене зависит тактика лечения, прогноз, а также показания к проведению трансплантации костного мозга. Этот шаг поможет внедрить индивидуальный подход в лечении пациентов, который уже давно признан специалистами здравоохранения как остро необходимый.
FLT3 – самый часто встречаемый вид мутации в генах при ОМЛ, его диагностируют примерно в 30% случаев [1]. До настоящего времени мутацию FLT3+ определяли как просто осложнение и серьезный сопутствующий риск-фактор при диагностике ОМЛ. Медиана выживаемости таких пациентов была крайне низкой [2,4]. Теперь же клинические рекомендации включают в себя еще один важный пункт, описывающий возможность добавления к стандартной программе лечения ОМЛ FLT3-ингибиторов (ингибиторов протеинкиназы) – мидостаурина [5].
Так по результатам проведенного зарубежного клинического исследования RATIFY при применении препарата общая и бессобытийная выживаемость у FLT3+ пациентов с ОМЛ была более длительной. Продолжительность жизни без развития определенных нежелательных явлений (отсутствие полной ремиссии в течение 60 дней от начала терапии, прогрессирование заболевания или смерть) в группе мидостаурина составила в среднем 8,2 месяца, тогда как среди пациентов, получавших только стандартную химиотерапию – 3 месяца. До 82% пациентов с мутациями в гене FLT3+ испытывают рецидивы в течение пяти лет, тогда как лечение препаратом привело к уменьшению доли пациентов с рецидивом, при этом меньшее количество пациентов нуждается во 2-м цикле индукции, и больше пациентов, принимавших мидостаурин в рамках клинических исследований, оставались в состоянии полной ремиссии [6].
Таким образом, по мнению экспертов, произошел сдвиг всей парадигмы таргетного лечения пациентов с ОМЛ, существенно улучшить прогнозы которых удалось впервые за 25 лет.
Однако в свете позитивных изменений в лечении пациентов с ОМЛ некоторые вызовы остаются неотвеченными. Среди них – онконастороженность в работе врача первичного звена в отношении ОМЛ, ведь заболевание не имеет специфической симптоматики.
«Заметить и правильно оценить первые малозаметные симптомы – это знания, опыт врача, и это шансы на жизнь для больного. В основном клинические проявления ОМЛ связаны с замещением нормальной гемопоэтической ткани опухолевыми клетками – анемия, тромбоцитопения, гранулоцитопения.
Дебютировать заболевание может остро: высокая температура тела, резкая слабость, интоксикация, кровоточивость, тяжелые инфекции. Но нередко оно обнаруживается случайно – при профилактическом осмотре, при госпитализации» – Сергей Бондаренко, к.м.н., доцент кафедры гематологии, трансфузиологии и трансплантологии ФПО ПСПбГМУ им. академика И.П. Павлова
Еще в ряде насущных вопросов – оперативность проведения тестов на экспрессию и мутацию в генах при вновь выявленном ОМЛ, а также отсутствие финансирования таких анализов по системе ОМС. Это значит, что пациентам необходимо покрывать расходы самостоятельно, либо обращаться в благотворительные фонды и пациентские организации, что не может не влиять на своевременность начала терапии.
Кроме того, в рамках лечения ОМЛ иногда пациентам положена трансплантация костного мозга, однако, российская государственная система медицинского страхования оплачивает саму процедуру, но не оплачивает поиск неродственного донора костного мозга, забор, заготовку и доставку трансплантата для последующего выполнения трансплантации.
Эти существенные траты тоже ложатся на плечи пациентов» – Лилия Матвеева, президент Общероссийской общественной организации инвалидов «Всероссийское общество онкогематологии „СОДЕЙСТВИЕ“ (ВООГ „Содействие“).
Министерство здравоохранения представило перечень заявок для пополнения лекарственных перечней на 2021 год, прошедших документальную экспертизу. Предварительно на включение в перечень ЖНВЛП претендует 11 препаратов и среди них есть мидостаурин [7]. Заявки прошли документальную экспертизу и одобрены к рассмотрению. Окончательное решение об изменении лекарственных перечней на 2021 год будет принято на заседании специальной комиссии Минздрава.
В ходе пресс-конференции ее участники отметили, что активное развитие онкогематологической сферы в России и появление новых подходов в лечении заболеваний требуют адекватной специализированной помощи, сочетающей в себе множество факторов. Среди них – готовность профильных ведомств и врачебного сообщества менять тактики терапии на более совершенные, а также повышение осведомленности о новых подходах в лечении и способах ее получения, как специалистов сферы здравоохранения, так и пациентов. Особенно важными эти факторы становятся, когда речь заходит о лечении такого сложного заболевания, как ОМЛ.
трансплантация
